Лейб-гвардии майор - Страница 24

Я заметил, что Карл, обнаружив исчезновение девушки, загрустил. Симпатичная оторва все же запала ему в душу.

Дорога вывела нас из леса. Оказавшись на открытой местности, все разом повеселели, довольный донельзя Михайлов затянул какую-то песню. Я вслушался и понял, что детским ушам она точно не предназначена, да и женским тоже, правда, сейчас мы больше не были обременены присутствием прекрасного пола.

– Денег нет, оружия нет, пачпортов нет. Лепота, – закончив петь, грустно протянул Михайлов.

– Хватит ныть, – оборвал его Чижиков.

– Рази ж я ною? – встрепенулся Михайлов.

– Нет, настроение поднимаешь! Еще раз в энтом духе ляпнешь, я тебе по морде насую, – предупредил гренадер.

– За что?!

– За все хорошее.

Михайлов заткнулся и перестал изводить нас нытьем.

Впереди показалось небольшое селение с корчмой, от которой исходил такой насыщенный аромат готовившейся пищи, что мои хлопцы как по команде сглотнули. Пустые желудки дружно заурчали.

– Может, продадим одну лошадь? – предложил Михай.

– Ага, и кто пешком потопает? – ехидно осведомился Чижиков.

Топать ножками умопомрачительное расстояние не хотелось никому.

– Если не лошадь, тогда что-нибудь другое продадим, – не сдавался поляк, скорее всего из принципа.

– Верно, – поддакнул Михайлов. – Нету сил-моченьки муку от голода терпеть.

– Чево уж тут, – вздохнул Чижиков. – Терпеть надо, пока господин сержант чего-нибудь не придумает.

Я осмотрел свое потрепанное войско и пришел к выводу, что продать мы можем только самих себя. Ничего ценного при нас не было.

– Надо к кому-нибудь наняться, – произнес Карл. – Предложим свои услуги в качестве телохранителей.

– Ничего другого не остается, – согласился я. – Только бы найти того дурака, что захочет нас взять. Зайду в корчму, порасспрашиваю.

Помог случай. Как водится, на ловца и зверь бежит. Из корчмы вышли двое: плечистый высокий шляхтич с наглым холеным лицом и дородный купчина – мрачный, в полном расстройстве чувств. Мы невольно стали свидетелями жаркого диалога.

– Пан Кмит, что же такое? Мы с вами так не договаривались! – жалобно запричитал торговец.

– Ничего не поделаешь, пан Борейко. Откуда мне было знать, что мой добрый друг, пан Матецкий, которого я привык почитать за старого холостяка, вздумает сыграть свадьбу и, конечно, позовет меня на пирушку.

– Откажитесь. Передайте ему, что вы очень заняты.

– Если я откажусь, то навсегда потеряю друга, – сокрушенно покачал головой шляхтич. – Это выше моих сил, пан Борейко.

– А как же уговор, что вы будете сопровождать мой обоз до Вильно?

– Ничем не могу помочь, пан Борейко. Не судьба мне повидать нынче Вильно. Дружба важней всего. Ах, если бы вы знали, как славно мы когда-то рубились с татарами вместе с паном Матецким. Иисусе Христе, второго такого отчаянного рубаку стоит еще поискать!

– Езжайте на свадьбу, но оставьте хотя бы своих людей! – в исступлении прокричал купец. – Пусть они помогут мне добраться до Вильно.

Шляхтич смерил его удивленным взором:

– Вы в своем уме, пан Борейко? Мои люди потому и мои, что всегда находятся при мне. Где я, там и они. Странно слышать от вас такие речи.

– Тогда верните деньги, которые я по вашей просьбе уплатил вам вперед.

– Какие деньги?! Я столько верст охранял ваш товар, а вы собираетесь лишить меня законной платы? Хотите, чтобы я пришел на свадьбу лучшего друга с пустыми карманами и без подарка? – Шляхтич как бы невзначай потрогал эфес сабли.

Жест был красноречивей любых слов.

Пан Борейко застыл на месте, беспомощно открывая и закрывая рот. Больше аргументов у него не нашлось.

– Где мои люди? – зло произнес шляхтич. – Наверное, все еще пьют и едят! Матка боска! Они готовы набивать брюхо круглые сутки.

– За мой счет, заметьте, – встрял купец.

Бедолага мог бы не тратить сил, пан Кмит не обратил ни малейшего внимания на его замечание. Он громко закричал, призывая на головы своих людей всевозможные кары того и этого света. Тотчас на крик из корчмы вышли с полдюжины гайдуков, что-то дожевывавших на ходу. Они оседлали лошадей и ускакали вместе с шляхтичем.

Я решил не упускать шанс, подошел к упавшему духом купцу и завел разговор:

– Простите, уважаемый пан. Я случайно узнал о вашем затруднительном положении.

Пан Борейко нуждался в том, чтобы его пожалели, так что он благосклонно выслушал мои слова. Они упали на нужную почву.

– Этот негодяй, пан Кмит, взял деньги и не сдержал своего слова, – пожаловался купец. – Напрасно я на него положился.

– Кажется, я знаю, как можно помочь вашей беде. – Я расправил плечи и изобразил из себя античного супергероя.

– Да? – недоверчиво протянул купец, рассматривая мои два метра почти богатырской стати и остапобендеровской наглости. – И что вы предлагаете?

– То, что мне вполне по силам. Вы ведь собираетесь в Вильно?

Пан Борейко кивнул.

Некогда польский город Вильно, а нынче литовский Вильнюс, перепавший соседям-прибалтам с барского стола бывшего Советского Союза, был нам по пути. Если купец рискнет нас нанять, мы сразу решим несколько важных проблем.

– Если вам нужна охрана, могу предложить услуги моего отряда.

Купец с подозрением посмотрел на мою грязную и рваную одежду.

– Могу я знать, с кем имею дело?

– Ваше право, конечно, но боюсь, что имя мое ничего вам не скажет. Замечу только, что я из шляхетского рода. Мои спутники тоже являются достойными людьми. С нами вы будете как у Христа за пазухой, – я старался говорить так же убедительно, как коммивояжеры, таскающиеся по квартирам с чемоданами ненужных простым обывателям вещей и тем не менее зарабатывающих на том неплохой гешефт.